Нас бомбардируют сообщениями и заявлениями президента Байдена и госсекретаря Блинкена о неизбежности российского вторжения в Украину. 18 января, готовясь к отъезду в Киев, Берлин и Женеву, госсекретарь Блинкен заявил: «Сейчас мы находимся на стадии, когда Россия в любой момент может начать атаку в Украине». Днем позже президент Байден заявил, что он ожидает, что президент России Путин отдаст приказ о вторжении. И оба подкрепили свои внушающие страх предупреждения не совсем точным заявлением о единстве НАТО и угрозой, что российское вторжение в Украину будет встречено «суровым и единым ответом».
Примечательно, что по всей Европе страхи перед неизбежным российским вторжением относительно отсутствуют. Там считают, что 100 000 солдат, которых Россия разместила вдоль своих границ с Украиной, — это уловка для переговоров. И когда госсекретарь Блинкен и министр иностранных дел России Лавров встретились в Женеве, они обязались вести дипломатию в будущем.
Это был совершенно ненужный кризис, разгоревшийся во многом из-за настойчивого стремления США сохранить политику «открытых дверей» НАТО, в то время как реальность такова, что Франция и Германия ни за что не согласятся на вступление Украины в НАТО. Разрешение кризиса можно было бы ускорить, если бы президент Байден или министр Блинкен заявили очевидное: «Мы понимаем, что у всех сторон есть глубокая неуверенность. Учитывая, что наши союзники не спешат принимать Украину в НАТО, мы предлагаем ввести мораторий на вступление новых членов НАТО. Кроме того, мы рассчитываем на ряд конструктивных переговоров по созданию прочных евразийских рамок безопасности в 21 веке».
Такое заявление вернуло бы все противоборствующие силы с края пропасти. Вместо этого настойчивое стремление США сохранить возможность вступления Украины и Грузии в НАТО усугубляет многогранный кризис.
Кризис назревал много лет. В 1990 году Парижская хартия Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе, подписанная 34 главами государств, «положила начало новой эре, когда государства взяли на себя беспрецедентные обязательства в отношении внутренних индивидуальных свобод, демократического управления, прав человека и транснационального сотрудничества». Семь лет спустя за ним последовал Основополагающий акт Россия-НАТО, в котором были закреплены обязательства по обеспечению равной безопасности и не стремиться к безопасности за счет безопасности другой стороны. А в 1999 году в Хартии европейской безопасности ОБСЕ государства-члены обязались «не укреплять свою безопасность за счет безопасности других государств».
Более чем неопределенная судьба Украины, именно нарушение этих обязательств по созданию европейского порядка безопасности после холодной войны лежит в основе нынешнего опасного кризиса. Малкольм Икс сказал бы: «Цыплята вернулись домой, чтобы разбежаться».
Вместо того, чтобы признать и компенсировать ошибки, допущенные на этом пути, высокомерная неспособность лидеров США и НАТО признать законную озабоченность России вопросами безопасности привела к так называемому украинскому кризису. На самом деле это трансъевропейский кризис. Вопреки жесткой публичной риторике всех сторон, вторжение России в Украину в ближайшее время представляется маловероятным. Но оно может быть спровоцировано непреднамеренным инцидентом, случайностью или просчетом.
Существуют дипломатические варианты, основанные на принципах реальной политики и общей безопасности, которые могли бы разрешить кризис и опираться на Парижскую хартию и Основополагающее соглашение между НАТО и Россией. За них выступал бывший посол США в России Джеймс Мэтлок, а также в ходе неофициальных дискуссий по «Трек II» среди других американских, российских и европейских бывших чиновников и аналитиков по вопросам безопасности.
Три взаимосвязанных кризиса — не один
Выработка взаимовыгодных дипломатических решений требует разделения того, что обычно представляется как один кризис. К сожалению, мы сталкиваемся не с одним, а как минимум с тремя взаимосвязанными кризисами: (1) борьба между галицийскими (западными) и ориентированными на Россию (восточными) украинцами за идентичность Украины и ее будущее; (2) кризис в российско-украинских отношениях, имеющий глубокие исторические корни; (3) конкурирующие амбиции двух империй, находящихся в упадке (США и России), по укреплению своей власти и влияния по всей Европе, усугубляемые неспособностью европейских стран создать прочную систему безопасности после холодной войны.
Кризис идентичности Украины: Учитывая разительные разногласия в США, которые берут свое начало в 1619 году, в гражданской войне и в 20 веке, мы должны ценить историю, которая отражается в украинской культуре и политике. Для тех, кто хочет узнать подробности, отличным источником является книга Ричарда Саквы «Frontline Ukraine». Вкратце, Киевская Русь и ее обращение в 988 году в восточное православие лежат в основе русской нации. В 1400-х годах Украина стала частью Литовской, а затем Польской империи. Как следствие, жители галицийского запада преимущественно католики, ориентированы на Запад и говорят на украинском языке, в то время как жители востока преимущественно православные, ориентированы на Россию и говорят на русском языке. Стремясь создать тепловодный порт для Черноморского флота, Екатерина Великая аннексировала Крым в 1783 году, а во время трех русско-турецких войн и разделов Польши в период ее правления Украина полностью перешла под контроль России.
В 20-м веке миллионы украинцев умерли от голода в 1930-х годах в результате жестокой сталинской коллективизации сельского хозяйства. Не испытывая любви ни к Советам, ни к России, антисоветские силы на востоке Украины заключили союз с Гитлером и присоединились к его разрушительному походу на восток. Первое крупное массовое убийство евреев во время Холокоста было совершено в Бабьем Яру, овраге под Киевом. По окончании войны Украина была воссоединена с Советским Союзом, а в 1954 году Хрущев передал Украине Крым. С распадом Советского Союза в 1991 году Украина стала независимым государством, сдав арсенал советского ядерного оружия, который был оставлен в обмен на торжественные обязательства России, США и Европы соблюдать территориальную целостность Украины.
Вследствие исторических связей с Россией и Советским Союзом экономика восточной Украины была глубоко интегрирована с Россией, в то время как многие жители западной части страны стремились к процветанию благодаря связям с Западом. В 2013 году была подана заявка на вступление в Европейский Союз, но когда ЕС потребовал отношений «все или ничего»; что связи с Россией должны быть разорваны, премьер-министр Украины Янукович отозвал заявку, что вызвало кризис Майдана: массовые и изначально ненасильственные демонстрации в центре Киева. Вопреки норме уважения национального самоопределения других стран, сенатор Маккейн, помощник госсекретаря США Виктория Нуланд и директор ЦРУ Бреннан почувствовали призыв присоединиться к восстанию на Майдане. Компромисс, предусматривающий перенос даты выборов, был достигнут, но затем был нарушен вооруженными протестующими, что заставило премьер-министра Януковича бежать из страны. Затем последовало провозглашение независимых Донецкой и Луганской народных республик на востоке Украины, усиленное вмешательством «маленьких зеленых» и неофициальных военных сил Москвы. Россия вернула себе Крым и свой Черноморский флот, после чего началась гражданская война относительно низкой интенсивности.
Россия и Украина: Российско-украинское измерение кризиса говорит само за себя. Киев занимал центральное место в создании российской нации тысячелетие назад. Восточная Украина на протяжении столетий оставалась неотъемлемым элементом Российской и Советской империй (в то время как Галиция находилась под властью Польши, Литвы и Австрии с XIII века до конца Первой мировой войны). Эта история была усилена самозваной обязанностью России защищать европейских славян, мощным течением в российской культуре, не говоря уже о языковых и религиозных связях с Украиной. Большинство россиян считают Крым и восточную Украину российскими по своей сути, и более чем немногие из них распространяют российские претензии на Киев.
Большинство украинцев и большая часть мира не разделяют эту точку зрения. Существует долгая история украинского сопротивления российскому господству и правлению. Уважение к территориальной целостности Украины, обещанное при сдаче ядерного арсенала, является недвусмысленным столпом, заложенным в международном праве. И как армии Севера США имели конституционное право победить южных сепаратистов, поддерживаемых Англией в 1860-х годах, так и правительство Украины имеет право подавлять сепаратистские попытки. Конечно, из этого правила есть исключения.
США, Россия и НАТО: С момента окончания американо-советского союза, победившего Гитлера, США и Россия соперничают за контроль и влияние на большую часть Европы. После раздела Европы Рузвельтом, Черчиллем и Сталиным в Ялте в 1945 году — включая раздел Германии — Россия превратила Восточную Европу в сурово управляемые страны-сателлиты, которые служили буфером, гарантией от будущих вторжений с Запада. Это было не совсем похоже на доктрину Монро, с помощью которой США более 200 лет держали на расстоянии конкурирующие державы и, за редким исключением, послушных национальных лидеров.
Со своей стороны, США запустили план Маршалла для обеспечения политической и экономической стабильности в Западной Европе. С созданием в 1949 году военного альянса НАТО и размещением американских войск по всей Европе, Вашингтон был уверен, что сможет, как заметил первый генеральный секретарь альянса, «держать Германию внизу, Россию снаружи, а Соединенные Штаты внутри». Спорный статус Берлина делал его самым опасным очагом холодной войны в мире. Соблюдая Ялтинское соглашение, США не вмешивались напрямую в поддержку польских, венгерских или восточногерманских восстаний против советской власти, а Советы воздерживались от прямого вмешательства на стороне коммунистов во время гражданской войны в Греции или в ответ на подрывную деятельность США на выборах во Франции и Италии.
Отказ Горбачева от вмешательства для сохранения советских восточноевропейских клиентов и разрушение Берлинской стены ознаменовали конец ялтинского разделения Европы. Буфер России против Запада исчез, начался период надежды и неопределенности. На короткий период, опираясь на парадигму общей безопасности (понимание того, что безопасность не может быть достигнута против соперничающей страны, а только вместе с ней), заложившую основу для окончания холодной войны и Договора о промежуточных ядерных силах, и подкрепленную соглашениями 1990 и 1997 годов, возобладало видение общего дома Европы.
Это видение и обязательства были разрушены, когда президенты Клинтон и Джордж Буш воспользовались хаосом и слабостью России в постсоветский период, расширив НАТО на восток. Договор о воссоединении Германии ранее был заключен при условии, что на востоке Германии не будут базироваться войска НАТО. Обещания президента Буша и госсекретаря Бейкера, данные в ходе переговоров, о том, что НАТО ни на сантиметр не приблизится к России, заставили российскую элиту поверить в эти обязательства США. О том, что Горбачев не смог получить эти обязательства в письменном виде, россияне, осведомленные об этом, сожалеют до сих пор.
Примечательно, что автор американской доктрины сдерживания холодной войны Джордж Кеннан в свое время предупреждал, что расширение НАТО до границ России приведет к новой холодной войне. Действительно, учитывая историю 20 века и еще более ранний раздел Польши, восточноевропейские страны имели основания искать надежные гарантии своей национальной безопасности, но другие средства, кроме членства в НАТО, не были использованы.
В последующие десятилетия альянс НАТО дошел до России. Американские и немецкие войска теперь базируются и проводят учения вдоль границ России.
Ответ Путина
Самобытность России и ее статус великой державы все чаще ставят Москву в положение обороняющейся стороны. Парижская хартия и гарантии Основополагающего акта Россия-НАТО разрушены. Москву смущает то, что она не смогла защитить славянскую Сербию, когда Югославия была расчленена. В Киеве действует прозападное правительство. А НАТО сигнализирует о возможном будущем членстве Украины и Грузии, в то время как силы НАТО проводят учения вдоль границы России, а военно-морские и военно-воздушные силы США оказывают давление на Россию через Балтийское и Черное моря. Поэтому неудивительно, что Путин отреагировал в соответствии с традицией, согласно которой лучшая защита — это хорошее нападение.
Сначала он бросил вызов слабеющей ближневосточной гегемонии Соединенных Штатов, осуществив военное вмешательство на стороне сирийской диктатуры Асада. Российский флот и ВВС вступили в провокационную конфронтацию с западными военными кораблями и самолетами в Балтийском и Черном морях и над ними. Углубился функциональный союз России с Китаем. И теперь Путин бросил вызов США, НАТО и, конечно, Украине, окружив страну с трех сторон 100 000 военнослужащих, которые, возможно, в состоянии завоевать всю или часть этой страны.
У Путина и его правительства мощная, но не уверенная рука. Как предупреждали министр Блинкен и союзники по НАТО, экономические ответные меры Запада против России в случае ее вторжения в Украину могут иметь серьезные последствия для российской экономики и, следовательно, для власти Путина. Россия столкнется с изнурительными последствиями затянувшегося сопротивления украинских повстанцев, не похожего на то, от чего страдали Советы и США в Афганистане и США во Вьетнаме. Она столкнется с ограничениями, связанными с растущей международной изоляцией. А украинский кризис уже привел к дальнейшей консолидации альянса НАТО и углублению привязки Швеции и Финляндии к НАТО.
Возможно, наиболее тревожным является то, что, хотя президент Байден и НАТО на данный момент исключили возможность военной контратаки в случае вторжения России в Украину, в войне нет ничего определенного. Как в 1914 году неожиданные выстрелы спровоцировали нежелательную мировую войну, так и сегодня инцидент, случайность или просчет, усугубленные мощными националистическими силами, могут привести к более масштабной, великодержавной и потенциально ядерной войне.
К счастью, российские дипломаты повторяют, что Россия не намерена вторгаться в Украину, и дипломатия остается в силе.
Альтернативы общей безопасности
Мы можем быть в ужасе от авторитарного правления Путина, от прошлой военной агрессии России и сегодняшних подразумеваемых угроз. От этого они не исчезнут. Реальность такова, что США, Россия и многие их союзники практикуют международные отношения в традициях мафиозных донов. Высокомерное, жесткое, антиисторическое и, в конечном счете, самооборонное упорство президента Байдена и госсекретаря Блинкена в том, что касается фантазии о возможном будущем членстве Украины в НАТО, только углубляет усугубляющийся кризис. Когда слоны дерутся, они угрожают не только друг другу, но и муравьям и траве под ними. Кто-то обязательно пострадает.
Администрации Байдена следовало бы начать с заявления о том, что перед лицом нарушений Западом Парижской хартии, Основополагающего акта НАТО-Россия и понимания того, что НАТО не продвинется ни на сантиметр на восток, США признают, что на стороне русских есть более чем веские основания.
Несмотря на воинственный тон публичной риторики и пропаганды, которая предшествовала недавним дипломатическим встречам и последовала за ними, был достигнут определенный прогресс. Впервые за последние два года произошли обмены мнениями, приближающиеся к открытым и «деловым», если не сказать теплым. Красные линии всех сторон были четко определены. За закрытыми дверями все больше признается, что разрешение кризиса потребует взаимности в будущих переговорах по целому ряду нерешенных вопросов. И обязательства по будущим переговорам уже приняты.
Уинстон Черчилль, расист, колониалист и алкоголик, каким бы он ни был, был прав, когда сказал, что «Лучше разговаривать, чем воевать». Какими бы трудными и сложными ни были проблемы этого момента, при рациональном подходе и дипломатии общей безопасности этот кризис можно превратить в возможность.
Как советовал бывший посол США в России Джеймс Мэтлок и другие, существует очевидное решение украинского кризиса: На основе соглашения Минск II, которое сделало возможным прекращение огня в 2014 году, переговоры США, России, Украины и Европы должны привести к созданию нейтрального и федеративного украинского государства. Нейтралитет Австрии, Финляндии и Швейцарии предоставляет достаточно прецедентов, вспомните, что давным-давно Бельгия была создана, чтобы служить буфером между французской и голландской империями. Кроме того, по традиции швейцарских кантонов, федерация, допускающая языковую, религиозную, культурную и некоторую политическую автономию, может обеспечить долгосрочную стабильность, процветание и, если они того пожелают, демократию в Украине.
В ходе вышеупомянутых дискуссий по «Треку II» было определено множество других возможных вариантов, компромиссов и процессов для решения более широких евразийских проблем. Мы можем надеяться, что они будут приняты теми, кто находится у власти, и послужат основой для будущих переговоров. К ним относятся:
- Поскольку Россия настаивает на постоянном запрете на членство Украины в НАТО, а Франция и Германия выступают против вступления Украины в альянс, администрация Байдена могла бы сохранить лицо, согласившись на мораторий на вступление новых членов НАТО в течение следующих 15 лет. После этого данное обязательство может быть продлено по взаимному согласию.
- Моделью для такого соглашения мог бы стать функциональный мораторий Европейского Союза на рассмотрение заявки Турции на членство в ЕС.
- Молдова и Грузия, а также Украина могли бы стать нейтральными государствами.
- Подтверждая суверенное право России размещать свои вооруженные силы там, где она сочтет нужным, ВНУТРИ России, обе стороны могли бы договориться об ограничении военных учений и патрулирования границ.
- Возобновление переговоров по контролю над вооружениями, начиная с продления договоров INF и «Открытое небо», отсутствие развертывания обычных или ядерных ударных сил НАТО в странах, граничащих с Россией, и переход к крупным сокращениям их взаимоуничтожащих ядерных арсеналов.
Бывший высокопоставленный американский военный, а ныне ученый одного из ведущих университетов США отмечает, что для США и НАТО было бы выгодно использовать соглашение о российско-НАТОвском фонде в качестве взаимовыгодной основы для будущих соглашений. Они накладывают ограничения на действия России, а также США и НАТО.
- Они ограничивают развертывание как НАТО, так и России.
В 1997 году не было российского ядерного оружия в Калининграде на границе Германии и российских войск в Донбассе, Южной Осетии, Абхазии и Молдове. - В 1997 году Крым был в составе Украины, и в то время там было меньше российских войск. Таким образом, количество российских войск в Крыму может быть сокращено, а референдум о будущем Крыма может быть проведен после сокращения российских войск.
- НАТО и российские войска могут быть запрещены в бывших советских республиках.
- Конечно, можно было бы заключить сделку по изменению ограничений 1997 года и предусмотреть, чтобы российская аннексия Крыма была компенсирована гарантиями для Прибалтики.
- А европейцы, участвующие в этих дискуссиях, предлагают заключить соглашения о неразмещении ударных сил с обеих сторон, договориться об обновленной версии Договора INF, от которого отказались Трамп, а затем и русские, и запретить потенциально связанные с первым ударом «противоракетные системы».
Другой мир, по крайней мере, другая, более мирная и справедливая Европа, возможен. Мы должны настаивать на продолжении переговоров и делать все возможное для того, чтобы рациональные решения в области общей безопасности возобладали.
Доктор Джозеф Герсон
президент Кампании за мир, разоружение и общую безопасность.
Источник: Международное Бюро Мира
