Дитрих Брауэр является епископом Евангелическо-лютеранской церкви Европейской части России (ELKER) с 2011 года и архиепископом Евангелическо-лютеранской церкви в России (ELKR) с 2014 года. 39-летний бежал из России в Германию вместе со своей семьей несколько дней назад. В интервью с Магдаленой Сметаной, сотрудником по СМИ прелатуры Ройтлингена, он рассказывает о войне в Украине, о положении и роли церквей в этой ситуации.
— Когда мы общались через Zoom вскоре после начала войны в Украине, вы сказали: «Теперь черта перейдена, теперь я не могу больше молчать». Какой именно момент заставил вас пересмотреть свои взгляды?
Дитрих Брауэр: 24 февраля в 6 часов я проснулся в новом мире. За два дня до этого мы были бы готовы к разговорам, адаптации или переориентации. Но в то утро я почувствовал: это больше невозможно. Я надеялся, что это подделка. Но потом я связался с коллегами в Украине, с братьями и сестрами в партнерских церквях, и стало ясно: теперь уже нет никакого НО.
— Какое НО вы имеете в виду?
Дитрих Брауэр: Наша церковь всегда искала решения. На своем посту я пытался наводить мосты, выступать посредником и демонстрировать понимание для обеих сторон. Я был осторожен, даже когда Крым был присоединен к России и перед лицом событий на Донбассе. Там мы также сосредоточились на диалоге и вместе подумали о том, как мы можем поддержать общины.
— Но теперь предел был достигнут.
Дитрих Брауэр: Да, стало еще хуже. Это невообразимо. Нам не разрешали говорить о войне, не разрешали молиться за мир и не разрешали общаться с нашими украинскими братьями и сестрами.
— Вы ясно говорили на богослужении в воскресенье после начала войны. Какова была реакция?
Дитрих Брауэр: Я боялся, что люди либо не поверят, либо отговорят, либо обвинят обе стороны. Но я был положительно удивлен тем, как хорошо была воспринята проповедь. Я не был политиком, но я был ясен. Я говорил о войне и чувстве бессилия, которое многие испытывали, но не находили слов. Это как узкое пространство, из которого нет выхода. Многие плакали, говорили о своих страхах, и была выражена огромная благодарность.
— Что произошло дальше?
Дитрих Брауэр: Из канцелярии президента поступило четкое требование ко всем религиозным лидерам выступить в поддержку войны. Большинство из них так и сделали. Католический коллега сослался на Ватикан и промолчал, еврейский главный раввин, который, впрочем, тоже имеет американское гражданство, нашел мудрые слова. Он призвал всех работать на благо мира. Мы могли бы присоединиться к нему в этом. Я хотел написать совместную декларацию со всеми религиозными общинами, но другие не присоединились. Вместе мы могли бы изменить ситуацию.
— В 2015 году вы были назначены членом «Совета по взаимодействию с религиозными объединениями» при Президенте РФ.
Дитрих Брауэр: Там представлены все традиционные религиозные общины. Наша лютеранская церковь не была представлена в течение многих лет, потому что там были только немецкие епископы. Они не были назначены в Совет. Таким образом, это был шаг вперед. Мы смогли высказать свои опасения, наладить контакты и навести мосты. Для меня это также была возможность напрямую пообщаться с ответственными лицами.
— Вы тогда сказали, что это положительный знак и общественное признание церкви небольшого меньшинства. С точки зрения сегодняшнего дня: насколько серьезными были шаги, предпринятые церковью православного большинства и государством в отношении лютеранской церкви?
Дитрих Брауэр: Вероятно, мы сможем судить об этом только в ретроспективе. Со стороны государства в Совете нет богословов. Тем не менее, мы надеялись на сближение. Я обращался к людям, устанавливал контакты, осуществлял проекты. Например, в 2020 году нам удалось перевезти копию «Сталинградской мадонны» из Берлина в Москву, где она теперь постоянно находится в Петропавловском соборе. За это мы должны благодарить эти контакты.
— После трех попыток Московский собор также был передан обратно во владение Церкви. Какие надежды вы сами связывали с этим шагом?
Дитрих Брауэр: Это еще один пример. У нас было только право пользования, хотя церковь фактически находилась в нашем владении. Владельцем было государство. Мы подвергались всевозможным преследованиям, и всегда существовала угроза разрыва контракта. Это была полная зависимость. Я воспринял годовщину Реформации как возможность ускорить этот процесс. Контакты были очень важны для этого. И на ответственных лиц произвело впечатление то, что федеральный президент Франк-Вальтер Штайнмайер действительно принял участие. На церемонии он говорил о том, что этот собор может стать местом встречи всех конфессий.
— В западной прессе мы читаем о заявлении Патриарха Кирилла I по поводу войны. Есть ли еще возможность повлиять на него?
Дитрих Брауэр: Это трудно сказать. На протяжении многих лет мы слышим от Православной Церкви рассказ о преследовании христиан и геноциде в Украине. Поэтому его действия являются логическим следствием. Проповеди, которые мы слышим, также последовательны. Но многие люди действительно ожидали от него чего-то.
— Как вы оцениваете роль православной церкви в целом в настоящее время. Есть ли вероятность того, что протест будет нарастать снизу?
Дитрих Брауэр: Некоторые епископы высказываются, но многие священники и верующие боятся. Вдобавок ко всему, существует внутренний разлад. Русские и украинцы, разные конфессии мирно жили вместе. Но сейчас? Когда они видят мертвых и танки. Что они должны думать?
— Вы — епископ ЕЛЦ и архиепископ ЕЛЦР и несете ответственность за 170 приходов, 50 пасторов и множество прихожан. Как у них дела?
Дитрих Брауэр: В каждой церкви ЕЛЦ у нас есть епископ, который несет ответственность. Но мы живем в тесном церковном содружестве, мы связаны договором. Трудно сказать, сколько человек вообще останется. Церковь находится в опасности. Наша история печальна — в прошлом нас клеймили как немцев, даже меня, хотя я уже третье поколение живу в условиях репрессий и имею только российский паспорт. Мы всегда надеялись, что это время больше не вернется. Теперь нам придется начинать все сначала.
— Может ли Церковь успешно содействовать примирению через границу?
Дитрих Брауэр: Я очень надеюсь на это. Ситуация отличается от 2014 г. Сейчас наблюдается большая сплоченность, и люди говорят, что ненависть не должна доминировать над нами. Сейчас время действовать и помогать, а не обвинять. Я благодарен за это.
— Что мы можем сделать как церковь, как GAW, как христиане за рубежом для наших братьев и сестер по вере в России?
Дитрих Брауэр: Хороший вопрос. Но у меня нет ответа. Я пытаюсь придумать различные сценарии. Если ситуация ухудшится, если начнется большая война, мы должны попытаться эвакуировать людей. Другая возможность заключается в том, что все займет еще больше времени, а это значит, что мы не можем строить никаких планов. С моими консисториями мы обсуждаем, как продолжать, как поддерживать жизнь на земле. Но никто не может сказать, как это будет выглядеть через два месяца. Я надеюсь, что ситуация разрядится. Это тоже возможно.
— Каковы ваши долгосрочные планы? Вы можете вернуться в Россию?
Дитрих Брауэр: В настоящее время нет. К сожалению, сейчас вопросов больше, чем ответов. Я четко и публично дистанцируюсь от этой войны, которая является не только войной против Украины, но и войной против человечества. Она ведется не от нашего имени.
— Вы примете участие в молитве за мир в пятницу в Берлинском кафедральном соборе и в воскресенье на службе ZDF. Каково ваше послание?
Дитрих Брауэр: Это послание мира. Я желаю нам справедливого мира, о котором мы говорим серьезно. Слово «мир» очень часто звучит на наших богослужениях. Этот мир становится конкретным в страданиях Христа. В одиночестве и неведении о том, что ждет нас в будущем. В чаше мы должны пить, чтобы стало возможным новое начало. Близость Бога становится ощутимой в людях, которые молятся о мире с людьми на их глазах — плачущими новорожденными в бункерах, молодыми солдатами на фронте и матерями, получающими известие о смерти. У нас нет слов для выражения этих страданий. Это история страсти. Но даже в этом аду есть надежда на мир.
— Что поддерживает вас в это время, что дает вам силы?
Дитрих Брауэр: Моя семья, друзья и наши партнеры здесь, на земле. Но и люди в России, которые мужественно продолжают жить. Отличным источником являются «Гергутерские лозунги», которые я читаю каждый день. Я поражаюсь тому, как Слово Божье говорит с нами в текущей ситуации. Это очень трогает меня.
Интервью провела Магдалена Сметана
Источник: https://www.elk-wue.de/…
Информация:
Дитрих Брауэр — российский лютеранский богослов. С 2011 года он является епископом Евангелическо-лютеранской церкви Европейской части России (ELKER), а с 2014 года — архиепископом Евангелическо-лютеранской церкви в России (ELKR). 39-летний выходец из русско-немецкой семьи, которая переехала из Владивостока в Москву через несколько лет после его рождения. Дитрих Брауэр женат на пасторе Татьяне Петренко, у них трое детей.
