Проходящая в Ватикане ассамблея Синода Епископов по синодальности «может привести к некоторой пастырской гибкости», при этом «радикального переворота в католической доктрине не произойдет», поскольку «Папа Франциск более консервативен, чем мы думаем», считает Киприен Вьет, специалист по Ватикану из французского агентства I.Media и бывший сотрудник Радио Ватикана. В интервью польскому Католическому Информационному Агентству (KAI) он объясняет, что Папа Франциск «в первую очередь озабочен духовным углублением и лучшим осознанием проблем, стоящих перед вселенской Церковью».
KAI: Как выглядит Ассамблея Синода Епископов по синодальности с французской точки зрения?
плакат
CV: К моему удивлению, наблюдается большой интерес и большое волнение, которое я был бы склонен считать даже преувеличенным. Во Франции мы анализируем Церковь через довольно «прогрессивную» призму. Пресса и общественное мнение увековечивают образ очень консервативной Церкви, которая должна реформироваться, чтобы принять эволюцию современного общества, и поэтому: рукополагать женатых мужчин, допускать женщин к священству, благословлять гомосексуальные пары. Мы живем во Франции не в таком радикальном и идеологическом климате, как в Германии, но эти дискуссии касаются и нас. Поэтому Синод рассматривается как потенциальный момент для раскрытия этих вопросов в Церкви. Лично я считаю это ошибкой, поскольку Папа в первую очередь озабочен духовным углублением и более глубоким осознанием проблем, стоящих перед вселенской Церковью. Я думаю, что Франциск хочет укрепить конференции епископов в их способности пастырски адаптировать учение Церкви в конкретном контексте. Однако вопрос такого духовного углубления и различения в каждом конкретном случае трудно объяснить широкой аудитории, поскольку здесь мы входим в теологические тонкости.
KAI: Кроме того, эти предложения, охотно подхваченные СМИ, невозможно реализовать на практике, поскольку у Папы совершенно иной взгляд на эти вопросы. Итак, какие надежды мы можем связывать с этим синодом? Каких результатов мы можем ожидать?
КВ: Мои ожидания скорее негативны в том смысле, что я надеюсь, что Церковь не расколется. Существует реальный риск раскола, глубокого разделения. Меня очень заинтересовали ответы Папы на «Дубию» нескольких кардиналов, опубликованную в прошлый понедельник Дикастерией доктрины веры. Я думаю, что Папа выслушал эту критику со стороны консервативного крыла в Церкви, чтобы прояснить некоторые моменты, которые в течение нескольких месяцев находились в некотором подвешенном состоянии. Лично я думаю, что Папа намеренно дает возможность «диссидентам» справа и слева высказаться, предоставляя им время и свободу слова, чтобы затем восстановить более последовательную линию. Я считаю, что синод может привести к некоторой пастырской гибкости. Епископы на местах могут получить больше полномочий. С другой стороны, радикального переворота в католической доктрине не произойдет. В конце концов, Папа повторяет, что брак — это постоянный и нерасторжимый союз между мужчиной и женщиной, открытый для принятия новой жизни. Он говорит об этом очень ясно, но средства массовой информации этого не слышат. Когда Папа говорит о пастырском милосердии и сострадании в конкретных ситуациях, это вовсе не противоречит общим принципам Церкви. Папа Франциск осознает риск раскола в Церкви, который может быть вызван принятием неразумных решений. Именно поэтому, как на консистории и экуменическом молитвенном бдении 30 сентября, так и на Мессе и открытии Синода 4 октября, он призвал к спокойствию, преодолению расколов и разделений, а также к тому, чтобы прислушиваться друг к другу. Он привержен церковному общению. Всегда найдутся критики, выражающие свое беспокойство, на что они имеют право. Но я думаю, что мы движемся к тому моменту, когда этот понтификат станет более «спокойным», а истерическая атмосфера, царившая в Церкви с начала этого года, станет более взвешенной и сбалансированной. Поэтому я не ожидаю от Синода впечатляющих решений, а скорее зрелости или постепенной эволюции, которая будет более очевидна во время понтификата следующих Пап. В 2024 году, когда завершится синодальная ассамблея, радикальных изменений, конечно, не будет. По моему мнению, Папа Франциск более консервативен, чем мы думаем.
KAI: Он вновь заявляет, что является верным сыном Церкви.
КВ: Но иногда он может быть спонтанным и провокационным, что выводит некоторых людей из равновесия. Он также чувствует вес истории и вес своей функции. Он привязан к символизму Престола Петра, к тому, что он собой представляет. Конечно, приехав из другой части мира, он имеет другой взгляд на различные вопросы. К вопросу дехристианизации Европы, который волнует нас, Франциск относится как к факту. Но в одной из своих проповедей в Доме Святой Марты он использовал очень жестокие слова, он даже говорил об отступничестве Европы. Поэтому образ Папы как человека, который полностью «оторван» от европейской действительности, не соответствует действительности. Он не идеалист и не поэтический романтик. Он анализирует ситуацию так, как он ее видит. Те, кто с ним общается, говорят, что он очень проницателен и очень наблюдателен.
КАЙ: У меня часто складывается впечатление, что Папу Франциска не слушают и не читают. И даже если мы читаем или слушаем его, то накладываем на его учение рамки своих собственных взглядов, предубеждений или своего образа мышления, который отличается от образа мышления Папы. В результате у нас создается ложный образ Франциска.
CV: Я тоже считаю, что Папа гораздо более «сложен», чем о нем думают. Но я также думаю, что иногда Франциск намеренно ведет нас, включая СМИ, по ложному следу. Слухи о его отставке появились после того, как он сказал: «Я не проживу долго, я буду Папой только четыре года, а потом освобожу место для кого-то более молодого». Его идея заключалась в том, чтобы усыпить нашу бдительность, чтобы он мог принимать важные решения, не подвергаясь давлению извне. Например, когда речь идет о назначениях кардиналов, Франциск уже созвал за 10 лет столько консисторий, сколько Иоанн Павел II за 25 лет понтификата. Ему удалось значительно изменить баланс Католической Церкви, предоставив больше голосов Югу. С точки зрения французов, это означает направление Церкви в «прогрессивном» направлении. Между тем, дело не в этом. Скорее, Франциск стремится к «децентрализации» Церкви, принимая во внимание тот факт, что большинство католиков сегодня проживает в Южном полушарии. Сегодня в Демократической Республике Конго больше католиков, чем во Франции. Не Франция является сегодня самой католической франкоязычной страной. Нам, жителям Франции, трудно это понять, это болезненно для нас, но такова реальность сегодняшнего мира, который «сдвинулся» на юг, главным образом, по демографическим причинам.
KAI: А какое значение имел недавний визит Папы Римского в Марсель?
КВ: Я думаю, что он оказал положительное влияние на отношение французов к Папе и во многом способствовал формированию образа Церкви во французском обществе. Он совпал с интересом СМИ к Синоду. Таким образом, мы переживаем «католическое время», когда журналисты вывели Церковь из ее ниши, что весьма удивительно и интересно.
KAI: Будет ли следующий Папа из Европы, или это будет представитель Азии или Африки?
КВ: Вполне возможно, что следующий Папа будет европейцем. Но независимо от того, с какого континента он будет родом, это будет человек либо с миссионерским профилем, либо с международным опытом. Например, если Папой станет кардинал Жан-Клод Холлерих из Люксембурга, он будет не люксембургским, а японским Папой, поскольку его полностью сформировал многолетний опыт работы в Японии. Если бы кардинал Пьетро Паролин, государственный секретарь Святого Престола, стал Папой, он был бы не итальянским Папой, а дипломатом, хорошо знающим глобальный баланс мира.
KAI: А кардинал Луис Тагле из Филиппин?
КВ: Я думаю, что баланс его четырехлетнего пребывания в Ватикане довольно скромен. Ему так и не удалось найти здесь свое место.
KAI: Потому что он представляет собой тип хорошего епархиального епископа…..
КВ: Да, но даже на Филиппинах его критиковали за то, что он слишком сдержанно относится к действиям государственных властей. Я думаю, что папское служение должно иметь пророческое измерение. Иоанн Павел II был пророком перед лицом коммунизма. Франциск, будучи еще епископом в Аргентине, вступил в лобовое столкновение с популистскими лидерами правого и левого толка. Папа должен играть пророческую роль. Ему недостаточно быть, например, превосходным теологом.
KAI: А как Вы объясните подписание пророческим Папой апостольского увещевания ‘Laudate Deum’, которое, как утверждают некоторые, основано на определенном политическом видении?
CV: Когда я читал это увещевание сразу после его публикации, я был несколько шокирован тем, что это был очень идеологический текст. Но сегодня я понял, что в нем больше нюансов. Папа читает знамения времени и рассматривает ситуацию в мире такой, какая она есть, основываясь на научных данных. В его иезуитской культуре отношение к науке и ее развитию отличается от того, которое может быть даже у очень одухотворенного кардинала, управляющего епархией. Иезуиты стремятся к развитию науки, лучшим примером чего являются достижения Ватиканской астрономической обсерватории.
KAI: А выпускник иезуитского колледжа, о. Жорж Леметр, впоследствии президент Папской академии наук, первым выдвинул гипотезу Большого взрыва!
CV: Поэтому я считаю, что публикация Франциском увещевания с «техническими» параграфами не противоречит его миссии как Папы. Хотя лично меня удивило отсутствие духовного содержания в этом тексте. Возможно, мы поймем это не сразу, а только лет через десять.
