В недавней статье в Christianity Today Джастин Гибони, соучредитель и президент движения AND Campaign, пишет:
«Наши разделения лишают Церковь авторитета».
Он продолжает:
«Не все готовы двигаться вперёд конструктивно, но нам нужен остаток — коалиция верных, готовых преодолеть прежние обиды и взять крест».
В том же духе AND Campaign опубликовало следующее:
«Многие отвернулись от идеи примирения, считая её неэффективной или разъединяющей. Но игнорировать разделение — не значит прославлять Христа. Христианское единство всё ещё является библейской заповедью — и мы лучше служим нашим сообществам вместе».
В своей книге This Here Flesh: Spirituality, Liberation, and the Stories That Make Us Коул Артур Райли пишет:
«Примирение не может быть насильственным, если оно должно быть прочным. Единство не должно происходить за счёт уязвимых. Его подлинность зависит от способности сделать союз безопасным и достойным. Как можно стать единым с человеком или системой, которые не признают и не отказываются от причиняемых тобой страданий? Это не единство, это уничтожение».
Я глубоко уважаю Джастина Гибони, его свидетельство, активизм и работу — как внутри, так и вне рамок AND Campaign. И хотя я понимаю его обеспокоенность тем, как разделения среди христиан могут и действительно наносят вред, я считаю, что некоторые разделения могут, напротив, придать Церкви авторитет.
Если разделения возникают, например, потому что угнетённые отделяются от угнетателей, тогда Церковь может стать более значимой в глазах самих угнетённых. Почему? Потому что Иисус живёт на границах общества, среди «наименьших из них».
О теологии освобождения Гусман Гутьеррес пишет:
«В теологии освобождения мы говорим о бедных как о незначительных людях: социально незначительных, но не перед Богом, перед Которым никто не незначителен… В Библии бедные — это не только экономически бедные, но и считающиеся неполноценными, например, самаряне во времена Иисуса».
На протяжении всей американской истории белые христиане и белые церкви — как отдельные лица, так и учреждения — были соучастниками в подавлении, подчинении и угнетении чернокожих. Как я писал ранее:
«Будь то агенты государства, такие как полиция, или члены террористических организаций вроде Ку-Клукс-Клана, белые христиане, как правило, либо активно участвовали, либо молчаливо наблюдали, когда дома, церкви и бизнес их чернокожих соседей поджигались и взрывались, когда чернокожих мужчин, женщин и детей линчевали, когда чернокожие сообщества уничтожались через систематическое изъятие экономических ресурсов».
Физическое, психическое, социальное и экономическое насилие, совершаемое над чернокожими и другими маргинализированными группами, включая коренных, латиноамериканцев и азиатов — всё это происходило (и происходит) в служении превосходству белых. Это не «прошлые обиды», которые можно просто «преодолеть» или забыть. Это насилие продолжается по сей день; оно встроено в наши сообщества и постоянно в них присутствует.
И всё же, несмотря на эти тяжёлые реалии, христиане из угнетённых сообществ остаются верными кресту Христову и пути Иисуса. Хотя они считаются «незначительными» и «неполноценными» в глазах господствующего класса, приверженного доминированию и иерархии, они продолжают бороться за коллективную свободу — освобождение.
Малкольм Икс однажды сказал:
«Если вы вонзаете нож мне в спину на девять дюймов и вытаскиваете его на шесть — это не прогресс».
Он продолжает:
«Если вы вытащите его полностью — это тоже не прогресс».
Так что же такое прогресс?
«Прогресс — это исцеление раны, оставленной этим ударом».
К сожалению, как говорит Малкольм Икс, белые американцы в целом «даже не признают, что нож там есть».
Не может быть примирения без освобождения. Как может быть иначе? Представьте, что вы обнимаете кого-то, обмениваетесь любезностями — а у него из спины торчит нож. Такая сцена была бы абсурдной. Именно так и выглядит разговор о примирении до (и тем более — без) освобождения.
Густаво Гутьеррес пишет:
«Теология определяется историческими моментами, зафиксированными человеческим языком, чтобы помочь христианским общинам провозглашать евангельскую весть».
Хотя некоторые христиане избегают терминов «угнетённые» и «угнетатели», сами Писания говорят об угнетённых немало. Например, чтобы примириться с народом Израиля, одни из первых слов Господа, переданных через пророка Исайю, таковы:
«Научитесь делать добро, ищите справедливости, спасайте угнетённого, защищайте сироту, вступайтесь за вдову» (Исайя 1:17, NRSV).
Освобождение должно предшествовать примирению.
Освобождение нужно всем — и угнетённым, и угнетателям. Представители угнетённого класса должны быть освобождены от угнетения — и здесь «угнетение» не метафора, а буквальная реальность. Представители угнетающего класса должны быть освобождены от самого акта угнетения — тоже буквально.
В контексте США белым христианам особенно важно освободиться от пут американской империи и культуры «белизны», в которой они, скорее всего, и были духовно воспитаны. Когда белые христиане — как индивидуально, так и коллективно — решат посвятить себя освобождению, возможно, призывы к примирению начнут падать не на бесплодную почву, а на благодатную.
Red Letter Christians приветствует и поощряет людей, мыслящих критически на пересечении веры и справедливости, к участию в нашем блоге. Мнения авторов являются их собственными и не обязательно отражают взгляды организации, её персонала, участников или руководства.
Об авторе:
Марк Анслем — муж, отец, человек, чьё духовное формирование происходило в американском евангелизме. Он на протяжении нескольких лет переосмысляет и восстанавливает свою веру — и всё это под пересмотр культового сериала The Wire от HBO.
