В 1995 году Боб Сабат, тогдашний администратор нового сайта Sojourners, писал о том, как Всемирная паутина может расширить и изменить религиозные общины. «Следующее десятилетие может показать, что наибольшее социальное влияние компьютер окажет не как средство автоматизации офиса, а как средство коммуникации, как средство создания общин». Сабат, основатель Sojourners, а ныне директор по веб- и цифровым технологиям, писал, что Интернет «может стать полезным инструментом, помогающим нам находить друг друга и ресурсы, необходимые для выполнения работы, к которой мы чувствуем призвание».
Это был прозорливый взгляд на технологию, которая находилась лишь на ранней стадии своего развития. Конечно, никто не мог предсказать, насколько грандиозными окажутся преобразования в этой технологии. Сабат писал во время «Веб 1.0», также известной как эпоха «только для чтения». Web 1.0, по сути, представлял собой цифровые брошюры (или, для церквей, бюллетени); он давал пользователям возможность получить доступ к информации и прочитать ее, но предоставлял минимальные возможности для взаимодействия.
Web 2.0, или эпоха «чтения и записи», дала людям возможность взаимодействовать с другими и генерировать собственный контент. Myspace, YouTube, Facebook и Twitter — все они представляют собой использование «чтения и записи», но делают это с помощью онлайн-форумов и веб-приложений. Это тот тип интернета, с которым знакомо большинство людей, пусть и не по названию.
Развивающаяся в настоящее время эра интернета известна как Веб 3.0. Хотя определения варьируются, децентрализация часто является ключевым компонентом технологий, относящихся к Веб 3.0. Блокчейн — одна из таких технологий, и она позволяет использовать криптовалюты (такие как Биткойн и Эфир) и нефункционирующие токены (НФТ) — цифровое искусство, которое стало популярным в прошлом году.
Блокчейн — это, по сути, технология, позволяющая осуществлять безопасные цифровые транзакции данных, которые проверяются в публичной децентрализованной базе. Блоки проверяются с помощью «майнинга» — процесса сложных вычислений, требующего времени и компьютерной энергии для завершения — «майнеры» получают вознаграждение в виде небольшой части транзакции. После добычи первого блока каждый блок, который проверяется в цепи, ссылается на предыдущий блок, что делает блокчейн более надежным и сложным для фальсификации.
Если все это непонятно, ничего страшного. Для понимания терминологии и функций блокчейн — как и многих других новых технологий — может потребоваться время и изучение. Понять цель блокчейн проще: прозрачность, верификация и безопасность. Однако христианам придется подумать о том, как принятие этой технологии может повлиять на их общины и уязвимых людей в церкви и вне ее. Как более децентрализованный цифровой мир может повлиять на общины веры, построенные на воплощении? Открывает ли дерегулирование дверь для увеличения нецелевого использования средств? Может ли технология быть кооптирована влиятельными институтами, а не использоваться для достижения равенства?
Одним из результатов децентрализованных сетей является предотвращение взлома, поскольку данные распространяются по сети, а не по одному серверу. Криптовалюты проверяются кодом блокчейна; ни один центральный орган не контролирует блокчейн, поэтому никакая авария сервера не может вывести блокчейн из строя и ни один орган не может помешать проверенной транзакции. Отправка криптовалют быстрее, чем традиционные методы, которые полагаются на банки или третьи стороны, такие как PayPal, и обеспечивает безопасность, которая не зависит от власти или верности отдельных субъектов.
Криптовалюты — не единственное, что может быть отправлено через транзакцию. НФТ отправляются через транзакции, и их популярность обусловлена возможностью проверки права собственности на произведения искусства. Конечно, любой может скачать JPG или GIF-файл произведения искусства, но блокчейн может подтвердить право собственности на оригинал, подобно разнице между владением оригинальной картиной и владением отпечатком.
Почему это должно волновать христиан?
Вполне резонно спросить, почему христиане должны беспокоиться о технологии, находящейся на начальной стадии внедрения. Однако уроки, полученные в ходе внедрения Веб 2.0, дают возможность сделать ценный ретроспективный анализ. Что бы сделала церковь, если бы предвидела, как можно развивать сообщество через Facebook? Что если бы в 90-х и начале 2000-х годов были учтены вес и мощь сервисов по организации прямых трансляций, например через YouTube? Тенденция развития блокчейна говорит о том, что в конечном итоге он может стать частью общей ткани жизни: Даже выбор в пользу отказа от технологии блокчейн может потребовать намеренного решения.
Брантли Миллеган, директор по операциям Ethereum Name Service, компании, которая позволяет людям регистрировать домены на блокчейне Ethereum, впервые заинтересовался технологией в 2013 году через биткоин. Его интерес рос по экспоненте, и к 2015 году блокчейн стал его «постоянным фокусом». Миллеган, который также имеет степени по философии и христианскому богословию, сказал Sojourners, что блокчейн «имеет потенциал, чтобы действительно радикально изменить наш мир».
Для сторонников экономической справедливости это будет означать возможность обойти банки и корпорации в стремлении к перераспределению богатства. И если кажется маловероятным, что такая новая технология, как блокчейн, станет доступной для экономически угнетенных слоев населения раньше, чем банковское дело, Миллеган отметил, что многие бедные общины сразу перешли на сотовые телефоны, никогда не имея стационарного телефона. «Технология блокчейн объединяет весь мир в одну финансовую систему… и барьеры для входа очень низкие. У вас есть какое-то вычислительное устройство, например, смартфон, ноутбук или что-то еще, и у вас должен быть доступ к интернету», — говорит Миллеган. «Хотя барьеры все еще существуют, это гораздо меньший барьер, чем [если бы] огромная корпорация решила открыть магазин в вашем городе. Это огромные расходы и барьер для входа — и это то, что вы даже не контролируете».
Преподобный Зак Кортер, пастор Евангелическо-лютеранской церкви в Америке, который в настоящее время служит в церкви в Венгрии, называет преимущества скорости и проверяемости транзакций в качестве способа, которым криптовалюты могут помочь церкви в ее работе. «[Криптовалюты] могут быть распределены довольно быстро и довольно точно», — говорит Кортер. «Если вы хотите отдать деньги благотворительной организации в стране XYZ, если у этой организации есть связь с церковью и они создали свой собственный кошелек Bitcoin, эти деньги могут быть переведены, и вы можете быть уверены, что они будут там примерно через 30 минут… или даже быстрее, если речь идет о меньшем количестве». У Кортера есть друзья, занимающиеся оказанием помощи пострадавшим от стихийных бедствий в Латинской Америке, и он отмечает, что «некоторые люди уже используют криптовалюту. Вместо того, чтобы кто-то покупал все необходимое, а затем [распределял среди нуждающихся], они собирали деньги на онлайн-кошельки людей, а затем отправляли им 50 баксов, чтобы сказать: «Вы получите все, что вам нужно сейчас». И они могли сделать это за несколько минут, а не за несколько дней или недель». Такие платформы, как Stellar, используют блокчейн, чтобы облегчить иммигрантам отправку денежных переводов на родину.
Криптовалюты — не единственная потенциальная область, в которой блокчейн может быть использован для церкви. Благодаря блокчейн люди могут хранить все свои активы в цифровом виде и не полагаться на третью сторону для проверки. Хотя в настоящее время НФТ используются для цифрового искусства, единственное, что стоит на пути использования НФТ для подтверждения права собственности на имущество — даже такое большое, как дома, — это социальные условности, говорит Миллеган.
Как церковь может использовать это?
Давид Фелпс, писатель, специализирующийся на технологиях Web 3.0 и их социальном влиянии, считает, что церковь может начать использовать блокчейн для лучшего управления своим менеджментом, финансами и прочим.
Смарт-контракты, технология, работающая на блокчейне, может помочь в составлении церковного бюджета. По сути, смарт-контракты — это программы, которые работают на блокчейне и самостоятельно выполняются. Как только код смарт-контракта написан и реализован, он не нуждается в надзоре или управлении. Церкви могут использовать смарт-контракты для распределения десятины между зарплатой персонала, содержанием здания и другими важными сферами. Затем, опять же с помощью смарт-контрактов, средства могут автоматически распределяться среди тех членов церковной общины, которые в них нуждаются или используют их.
Конечно, у самоисполняющихся контрактов есть свои опасности. Они не допускают человеческого усмотрения, а значит, их нужно тщательно обдумать, прежде чем выполнять. В более широком криптосообществе случались фиаско, за которыми следовали дебаты, когда кто-то пользовался лазейкой в программировании — было ли это воровством, или это было в рамках параметров, установленных контрактом? Но у смарт-контрактов на блокчейне есть свои преимущества. Финансы церкви могут быть публичными, и их использование не будет нуждаться в ежедневном посредничестве отдельных людей. Если церковная община голосует за распределение бюджета на определенные проценты, смарт-контракты могут гарантировать, что это произойдет. «[Мы] видели, как церкви делают это традиционно, верно? Когда член церкви испытывает нужду, другие вступают в дело и оказывают поддержку», — говорит он. «Умные контракты — это законы. Это законы интернета, и [это] децентрализованные законы, потому что это законы, которые принимают сами себя. Как только вы создали смарт-контракт, все будет работать именно так».
В более обыденных случаях церкви могут выпускать свои собственные криптовалюты для использования в качестве механизма голосования — каждому члену церкви может быть выдан «токен», который дает ему право голоса, и члены церкви могут голосовать, используя скорость, верифицируемость и простоту криптовалютных транзакций.
Хотя сегодня технологии блокчейн, возможно, и не находятся на переднем крае экклезиологических проблем, но в 1995 году социальные сети и Всемирная паутина тоже не стояли на первом месте. Вполне вероятно, что в какой-то момент христианам придется задуматься о том, что и как они хотят повлиять на использование блокчейн в отношении собственности.
В ответ на просьбу Sojourners прокомментировать блокчейн и криптовалюты Епископальная церковь, Объединенные церкви Христа и Объединенная методистская церковь заявили, что в настоящее время они не отслеживают, не используют и не принимают криптовалюты (представители каждой деноминации заявили, что не могут говорить за отдельные общины).
«Я не могу просто открыть катехизис и найти параграф о криптовалюте или технологии блокчейн», — говорит Миллеган. Но он считает, что христиане могут сыграть свою роль в формировании того, как блокчейн будет внедряться в местных и глобальных сообществах. «Есть такая идея — взять добро этого мира и крестить его… Я бы призвал всех христиан принять в этом участие», — говорит Миллеган. «Мы строим новый мир с помощью технологии блокчейн прямо сейчас. Мы создаем прецеденты, мы устанавливаем ценности, и чем больше у нас христиан, тем больше христианского влияния может быть в этом процессе».
В настоящее время Кортер работает над тем, чтобы его деноминация приняла биткойн. Куртер написал восьмистраничный документ с изложением позиции, в котором описал, как эта технология может быть использована для продвижения интересов деноминации. Кортер утверждает, что криптовалюты, с их низким барьером для входа, «гораздо более антирасистские, феминистские, инклюзивные и открытые для людей с разными физическими возможностями, чем существующая финансовая система». Он говорит, что церковь должна изучать и обучать прихожан технологиям блокчейн уже сейчас, потому что время для размышлений наступило до широкого применения технологии. Он говорит, что церкви потребуются годы, чтобы понять, как и нужно ли использовать блокчейн и криптовалюты, поэтому опережение широкого применения технологии принесет свои плоды.
Л.М. Сакасас, специалист по технологической этике и писатель, указывает на принцип, используемый некоторыми общинами амишей в качестве примера того, как группы могут полностью учитывать новые технологии. Он говорит, что первый шаг — это просто осознать, что технология может «изменить ткань нашей общины».
«Если мы будем думать о технологиях исключительно с индивидуальной точки зрения, это уже ограничит нашу способность решать те проблемы, которые могут возникнуть в связи с новыми технологиями», — говорит Сакасас. «Принцип, который мы можем извлечь из [подхода амишей], заключается в том, что они не «сначала внедряют, а потом задают вопросы». … У них есть нечто, что они ценят — их община, образ жизни, который воплощает их община, и они будут отдавать предпочтение этому, а не принятию новой технологии и любой выгоде, которую эта технология может якобы дать им».
Эта этика применима не только к таким сложным технологиям, как блокчейн, говорит Сакасас. Люди должны учитывать то, как даже такие незначительные технологии, как часы и обеденные столы, изменяют наше самоощущение и чувство общности. Что касается цифровых технологий, Сакасас говорит, что христианский акцент на воплощении говорит о «благости тела и его пределах».
«Технологии не могут стать идолом», — говорит Сакасас. «Мы не можем думать, что она может сделать для нас то, что, с точки зрения конфессии, может сделать для нас только Бог».
А как насчет окружающей среды?
Потребление энергии, необходимое для «добычи» и проверки новых блоков, является значительным. Для многих заголовки о том, что «Биткойн потребляет «больше электроэнергии, чем Аргентина» (BBC) и «Bitcoin Uses More Electricity Than Many Countries» (The New York Times), являются убедительными аргументами против технологии на фоне экологического кризиса.
Энергопотребление конкретного блокчейна — например, биткойна — можно оценить, поскольку майнинг и транзакции, которые потребляют идентифицируемое количество энергии, происходят в публичном реестре. Но эти оценки не могут сказать, как производится эта энергия. Некоторые виды майнинга блокчейна производятся с использованием возобновляемых источников энергии, и хотя оценки варьируются от 30 до 73 процентов, даже низкий предел диапазона будет превышать общий объем энергии, получаемой в США из возобновляемых источников (который составлял 20 процентов в 2020 году, согласно данным Управления энергетической информации США).
Высокий уровень потребления энергии связан с основным методом проверки, используемым блокчейном, известным как доказательство выполнения работы. «На практике [proof-of-work] работает очень хорошо, но у него есть проблема, связанная с потреблением огромного количества электроэнергии», — говорит Миллеган.
Есть два основных аргумента в пользу внедрения блокчейна, несмотря на потребление энергии. Во-первых, proof-of-work — не единственный метод, который может быть использован для верификации. Так называемый proof-of-stake, который потребляет ничтожно малое количество электроэнергии, требует, чтобы человек сделал ставку в родной криптовалюте. Обманывая систему, можно обмануть только самого себя, и для того, чтобы этот обман оправдался, потребуются огромные усилия.
Во-вторых, хотя справедливо беспокоиться о текущем потреблении энергии этими криптовалютами, защитники могут спросить: сколько электроэнергии потребляет наша нынешняя финансовая система? «Если взять всех людей [занятых в финансовой сфере], все их здания, всю инфраструктуру и сложить все это вместе, кто знает, сколько это электроэнергии», — говорит Миллеган. «Но мы даже не думаем об этом в таких терминах. Наша нынешняя финансовая система тратит много электроэнергии впустую».
Сакасас, который говорит, что сам все еще работает над тем, чтобы понять и оценить блокчейн, соглашается, что «если критика [блокчейна] касается углеродного следа, то, конечно, было бы совершенно законно поинтересоваться углеродным следом существующей финансовой системы и т.д., [и] как вы в конечном итоге измеряете и сравниваете эти вещи».
Блокчейн и соседи
Децентрализованная структура технологии блокчейн влияет и на сообщество, которое формируется вокруг нее. В отличие от технологического бума Web 2.0, который был централизован в Кремниевой долине, для компаний и команд Web 3.0 характерна полная удаленность. Например, команда Миллегана в Ethereum Name Service состоит из представителей Тайваня, Новой Зеландии, Турции, Великобритании и США.
Такая децентрализация может обеспечить возможности для справедливости и расширения возможностей, говорят многие из тех, кто работает в блокчейне. Новое понимание часто приносит способы формирования сообщества и новые способы представления о мире. Когда геоцентрическая модель была опровергнута, христиане узнали, что они в буквальном смысле не являются центром Вселенной. Фелпс говорит, что блокчейн может предложить новые способы думать о себе — или даже о Боге — и добавляет, что «то, что я нахожу захватывающим в технологии блокчейн» — это «идея о том, что действительно особенное в людях — это связи между ними».
Сакасас также хочет, чтобы христиане задумались о том, как технологии могут повлиять на связь между соседями. Дверные звонки с камерами часто используются для повышения безопасности, но их партнерство с полицейскими департаментами и историческое использование слежки для притеснения меньшинств должно заставить христиан задуматься, хотят ли они таким образом помогать и пособничать полиции.
«Безусловно, у христиан есть много возможностей использовать богословскую традицию, нравственную традицию и применять ее, рефлексивно и осторожно, к технологиям», — говорит Сакасас. «Но первый шаг — это просто признать, что технология имеет такое моральное значение, которое мы часто не сразу осознаем».
Митчелл Атенсио
— помощник редактора новостей, sojo.net.
СТАТЬЯ ОПУБЛИКОВАНА В НОМЕРЕ ЖУРНАЛА SOJOURNERS ЗА ЯНВАРЬ 2022 ГОДА.
