Философ эпохи Просвещения был яростным критиком религии. Но что он подразумевал под религией?
«Пока есть глупцы и мерзавцы, будут существовать религии», — утверждает Вольтер в письме к своему другу, прусскому королю Фридриху II. — «Наша, несомненно, является самой нелепой, самой абсурдной и самой кровавой из всех, что когда-либо заражали этот мир». Король в ответном письме заметил, что миссия по окончательному искоренению разложившихся остатков христианства была предназначена именно Вольтеру.
Позиция Вольтера кажется однозначной: он осуждает христианство и почти что получает поручение довести его уничтожение до конца, сокрушить «гнусность» (écrasez l’infâme). Однако, прежде чем назвать Вольтера самым яростным критиком, стоит внимательнее рассмотреть, как он использует слово «религия» и в каком контексте.
«Религия» — одна из статей Философского словаря Вольтера, опубликованного в 1764 году. Поскольку это философский словарь, читатель, ожидающий обычных переводов или определений терминов, останется ни с чем. Здесь обсуждаются и исследуются такие темы, как «Атомы», «Пост», «Истина», но без чёткого определения. Более того, статьи зачастую принимают неожиданные повороты — например, в статье об истине изложена вымышленная программа обучения Понтия Пилата на богослова.
Так и статья «Религия» уводит читателя по необычной тропе. Она примечательна своим захватывающим взглядом на духовное восприятие одного из самых выдающихся мыслителей эпохи Просвещения, способным перевернуть наши представления о критике Вольтера в отношении «нелепого» христианства.
Статья начинается с размышлений Вольтера о божественном разуме, управляющем прекрасной Вселенной. Как его следует почитать? И вдруг Вольтер оказывается в пустыне. Груды костей, лежащие перед ним, напоминают видение пророка Иезекииля о высохших костях духовно опустошённых израильтян (Иезекииль 37:1–14). Вольтер узнаёт от архангела, что эти кости собраны специально для его наставления.
Архангел начинает объяснять:
• Первая груда — это кости евреев, убитых за религиозные проступки, такие как поклонение золотому тельцу или сексуальные связи с нееврейскими женщинами. Число жертв — 300 000.
• Но это ничто по сравнению с христианами. Если собрать кости всех христиан, убивавших друг друга в спорах о вере, они достигнут неба. Чтобы хоть как-то их систематизировать, их разделили на кучи по 400 лет.
• Последняя куча содержит кости 12 миллионов коренных американцев, убитых за то, что они не были крещены.
Герой повествования потрясён. Но архангел показывает ему ещё больше: груды серебра и золота, являющиеся памятниками настоящей причине всех этих убийств — жадности. Вольтер плачет.
Затем начинается вторая часть его наставления. Архангел приглашает Вольтера поговорить с «героями человечества» — мудрецами, которые пытались искоренить человеческую жестокость:
• Нума Помпилий, благочестивый второй царь Рима, носит корону и держит кадило.
• Пифагор, математик и философ, жестом велит Вольтеру молчать, а в руках держит бобы, которые он почитал как вместилища душ.
• Заратустра, основатель зороастризма, имеет сто дверей мудрости (Сад Дар), о которых говорится в его учении.
• Сократ изображён с приплюснутым носом и скромной осанкой.
После беседы с Сократом Вольтер замечает ещё одного казнённого человека. Его внешний вид сбивает его с толку: руки и ноги окровавлены, бок пронзён, рёбра избиты. Он единственный, кого не называют по имени. Архангел даже предостерегает Вольтера от вопросов о нём. Но читатель понимает, что сам Вольтер знает, кого он описывает.
Куда ведёт этот анонимный мудрец Вольтера? В чём значение его появления для понимания религии?
За два года до выхода Философского словаря, в 1762 году, суд в Тулузе приговорил Жана Кала к смерти за убийство собственного сына. Кала, протестант, был обвинён в том, что убил сына, чтобы тот не принял католичество. Его подвергли пыткам, включая ломание костей на колесе. Вольтер рассматривал это дело как образцовый пример религиозного фанатизма и преследований. В трактате О веротерпимости он писал, что тулузцы даже сделали казнь Кала главной достопримечательностью празднования 200-летия резни 4000 протестантов.
«Фанатизм, возмущённый недавними победами разума, борется против него с ещё большей яростью», — писал Вольтер в этом же трактате.
Одна из главных идей эпохи Просвещения — это призыв к критическому исследованию, основанному на разуме. «Донаучные» традиции религиозной нетерпимости не могли быть защищены интеллектуально и потому подвергались критике философами XVIII века, такими как Спиноза, Локк, Бейль и Хьюм.
Вольтер, несмотря на свою жесткую антиклерикальную риторику, рассматривал религию не только как источник абсурда, но и как поле для размышлений о морали и человеке. Возможно, именно поэтому фигура Распятого остаётся для него безымянной – не как объект ненависти, а как символ жертвы, задающий вопросы о справедливости, насилии и фанатизме.
В статье о религии Вольтер восклицает, что только что увидел ещё одного человека — Сократа, к которому относились с ненавистью, но обращение с этим последним, неназванным мудрецом было значительно хуже. Он начинает беседу с Христом, спрашивая, пал ли он, как и Сократ, жертвой «злых священников и злых судей». Христос отвечает, что да. Так начинается самый подробно описанный диалог в статье о религии.
Христос — единственный из пяти мудрецов, который имеет какое-либо отношение к грудам костей. Возможно, именно он несёт за них ответственность, и Вольтер задаётся вопросом о вине. Разве Христос не говорил, что пришёл в мир с мечом (Мф. 10:34)? Христос отвечает, что это ошибка в манускрипте. На самом деле он сказал, что пришёл не с мечом, а с миром. Вольтер не удовлетворён. Он продолжает спрашивать, не способствовали ли его речи, каким бы искажённым ни было их толкование, убийствам и грабежам. Христос отвечает, что видел преступников с ужасом.
По мере продолжения разговора Вольтер узнаёт, в чём состоит истинная религия: она не требует никаких внешних обрядов. Вольтер поражён. Может ли он есть мясо по пятницам? Может ли он отказаться от паломничества, духовных уединений и выбора между латинской и греческой церковью? Решительный ответ Христа Вольтера — да. Единственное, что требуется, — это любить Бога, независимо от того, кто ты. Христос говорит Вольтеру, что он никогда не разделял евреев и самарян.
Будто освобождённый, Вольтер принимает Христа как единственного наставника. Видение исчезает, и Вольтера наполняет чистая совесть.
Статья о религии в словаре Вольтера
Статья о религии в Философском словаре Вольтера может быть истолкована как защита разума. Внешние обряды, о которых Вольтер спрашивает Христа, подвергаются проверке разумом. Такой подход характерен для эпохи Просвещения, и стоит вспомнить, что Христос — Хо Логос, то есть Слово, или, в небиблейском античном контексте, Воплощённый Разум. Таким образом, сам Разум помогает Вольтеру-герою осознать, что внешние религиозные обряды неразумны.
Хотя Вольтер не мог предвидеть, что произойдёт через 25 лет после публикации его Словаря, трудно не задуматься о роли разума во время Французской революции (1789–1799). В 1793 году начался Террор. Организация, стоявшая за ним и, иронично, именовавшаяся Комитетом общественного спасения, стремилась заменить христианство религией, возвеличивающей сам разум как божество. Поэтому интересно, что защитник разума в лице Вольтера избрал своим единственным учителем мирного Христа — в стране и эпохе, которые вскоре начали преследовать христиан именно во имя разума.
Чудо, которого не произошло
В книге пророка Иезекииля чудо заключается в оживлении мёртвых костей, когда пророк, по велению Бога, вдыхает в них физическое и духовное обновление. Но в видении Вольтера нет воскрешения. Здесь нет счастливого конца, как у Иезекииля, где израильтяне вновь обретают дух Божий и избавляются от метафорической смерти. Смерть в статье о религии не метафорическая. Исторические ужасы невозможно обратить вспять. Даже Христос, воскресивший Лазаря, скорбит о жертвах.
Но вместо этого происходит другое воскрешение — самого христианства. Вольтер изначально не уверен, имел ли Христос отношение к этим убийствам, но в итоге узнаёт, что нет. Когда Вольтер принимает Христа своим единственным учителем, вера в него оправдывается, а христианство восстаёт как подлинное учение. Это может удивить тех, кто впоследствии использовал Вольтера как оружие против христианства.
Христос как Распятый
Вольтера интересует не просто Христос, но именно Христос Распятый. Остальные четыре мудреца узнаваемы по характерным для них чертам, которые подчеркивают их убеждения и сущность.
• Нума Помпилий, благочестивый римский царь, изображён с короной и кадилом.
• Пифагор, велевший ученикам хранить молчание, жестом запрещает Вольтеру говорить.
• Заратустра представлен с сотней дверей мудрости, что символизирует его учение.
• Сократ описан так, как его передают Платон и Ксенофонт: с приплюснутым носом и скромной осанкой.
Нет оснований полагать, что Христос является исключением из этой логики. Однако Вольтер выбирает изобразить его не таким, каким он был до распятия, и не таким, каким он явился после воскресения. Он мог бы представить его обычным человеком или же величественным победителем смерти. Но вместо этого Христос остаётся тем, кто всё ещё висит на кресте.
Это напоминает наставление апостола Павла — видеть Христа не иначе, как Распятым (1 Кор. 2:2). Вольтер, похоже, хочет показать, что именно Христос на кресте является его наиболее точным и правдивым образом. Пролить кровь для отпущения грехов — вот сущность Христа. Вера в Него как Распятого выдерживает испытание разумом.
Свобода Христа от институций
Статья о религии сложна и многогранна. Вольтер, который так яростно защищал раздавленные кости Жана Кала, сталкивается здесь с бесчисленными грудами костей, нуждающихся в оправдании. И встречает самого смиренного и униженного основателя религии, чьи предполагаемые последователи сложили все эти кости.
Но убивали, утверждает Вольтер, не те, кто верил в истинного Христа, а христианство как институт, христианство, лишённое подлинности. Неожиданный поворот заключается в том, что в статье Вольтера христианство освобождается от своих институтов.
Именно такого, свободного от институтов, Вольтер называет своим единственным Учителем — не церкви, не догмы, а Христа как он есть.
Автор: Сага Хердескёльд
Сага Хердескёльд изучает древнюю историю в Гётеборгском университете.
